Фоторепортаж “Остров Пасхи.Чили”.

Столица Чили встретила нас прекрасной погодой, и мы с нетерпением отправляемся в центр города знакомиться с его достопримечательностями.

Первая наша остановка у Дворца Ла-Монеда, который с 1945 года является резиденцией президента и правительства Чили. Именно здесь, в дни военного переворота 1973-го года был убит Сальвадор Альенде.

В центре столицы возвышается небольшой холм Серро Санта-Люсия, украшенный фонтанами, ротондами, скульптурами и лестницами. Это излюбленное место отдыха местных жителей и туристов.

Башенки смотровой площадки напоминают средневековый замок.

Отсюда, с высоты птичьего полета, можно насладиться панорамой города.

И конечно же мы не могли не посетить место рождения города – Плаза- де-Армаз. Именно здесь в 1541 году конкистадор Педро де Вальдивия основал город Сантьяго.

Кафедральный собор Сантьяго-де-Чили – главная католическая святыня страны. Он построен в стиле барокко, и его сооружение, которое посвятили Успению Пресвятой Богородицы, длилось долгих 52 года.

Работы по возведению собора были начаты в 1748 году архитектором Антонио Акуна, в соответствии с планом баварской иезуитской братии Калера, а завершилось в 1800 году, когда были добавлены последние две колокольные башни.

С 1951 года Собор является Национальным памятником Чили. Мы прощаемся со столицей Чили, а завтра нам предстоит пятичасовой перелет к острову Пасхи.

Остров Пасхи считается одним из самых загадочных и таинственных на Земле.

Это сокровищница легенд, и все они связаны с необычными каменными изваяниями, получившими название статуи Моаи, которые олицетворяют древнюю языческую культуру предков островитян.

Сегодня, на территории острова только один населенный пункт – это город Ханга-Роа, и именно отсюда мы начинаем знакомство с островом Пасхи.

Остров Пасхи – это крошечный клочок суши, затерянный в просторах Тихого океана на полпути между Таити и Чили.

Своим названием он обязан голландскому капитану Якобу Роггевену, который в день Пасхи 5 апреля 1722 года, бросил якорь у восточного берега неизвестного острова.

Его взору открылся голый ландшафт, покрытый высокой травой с редким кустарником, а вдоль берега на массивных постаментах стояли огромные каменные истуканы придавая острову еще больше таинственности.

Немногочисленные туземцы встречали их на своих ветхих суденышках с легким шпангоутом обшитым множеством мелких дощечек, и все вокруг наводило на мысль о крайней нужде и бесплодии этих мест.

Увидев их образ жизни, голландцы не могли поверить, что эти люди сами построили эти каменные изваяния.

Но так было не всегда. Долгое время остров был необитаем и утопал в зелени лесов, густых зарослях кустарника и папоротника.

И только около четырехсотого года н. э. его заселили люди, приплывшие на остров из Восточной Полинезии.

Они говорили на языке близком к наречиям Гавайских и Маркизских островов и покланялись культу человека-птицы. Этот странный и уникальный для всей Полинезии обряд был посвящен Макемаке – верховному божеству островитян, а избранный становился его воплощением.

Именно этому обряду обязан своим возникновением главный культовый центр – скальная деревня Оронго, которая сохранилась до наших дней и находится на самом большом вулкане Рано-Као на западной оконечности острова, и мы отправляемся знакомиться с этим древним поселением, хранящим в себе тайны жизни первых жителей острова Пасхи.

Именно здесь ежегодно проходил обряд посвящения Тангата-мату. При этом самое активное участие в нем принимали простые воины и слуги. От них зависело, станет ли их хозяин Тангата-ману – человеком-птицей.

По преданию наследник легендарного Хоту Матуа, первого вождя, прибывшего на остров, родился именно здесь.

В свою очередь его потомки через сотни лет сами давали сигнал к началу ежегодного обряда. Весной на небольшие островки Мото-Као-Као, Моту-Ити и Моту-Нуи прилетали посланники бога Макемаке – черные морские ласточки. Тот воин, который первым находил яйцо этих птиц и доставлял его вплавь своему господину, получал в награду семь прекрасных женщин, а его хозяин становился человеком-птицей.

Последняя церемония Тангата-ману прошла в 60-х годах 19 века. В 1862-ом году перуанские пираты напали на остров и забрали в рабство все мужское население острова и тогда выбирать человека-птицу стало некому.

В восточной части острова на вершине вулкана Теревака находится кратер Рано-Рараку. В овальном кратере потухшего вулкана образовалось озеро, берега которого густо заросли камышом тотора. Туземцы использовали его для покрытия крыш и изготовления плавательных средств.

В течение почти пяти столетий, на склонах Рано-Рараку располагалась древняя фабрика по производству каменных статуй Моаи. Считается, что около 95% всех истуканов было вырезано в каменоломнях этого кратера, а затем каким-то образом они были перемещены на многие километры в различные места по всему острову. Сегодня самое крупное скопление Моаи на острове буквально опоясывает склоны кратера, являясь частью Всемирного наследия национального парка Рапа Нуи.

Эти истуканы имеют отличительные особенности: у них не вырезались глазные впадины, а голова не предназначалась для установки шляпы-пукао.

Самым необычным моаи на Рано Рараку является бородатый Тукутури, вырезанный из красного вулканического шлака. Он стоит на коленях с приподнятой головой. Считается, что эта фигура связана с культом Тангата-ману.

Для изготовления моаи Туземцы выбирали сравнительно мягкую горную породу – вулканический туф. Изначально они высекали каменными молотками лицо, потом уши и руки с длинными пальцами, соединенными ниже живота. Затем камень вырубался с боков, формируя спину, которую затем отделяли от каменного массива.

После этого статую можно было спускать по склону к подножию вулкана. Внизу у установленных моаи отделывали шею и спину и окончательно шлифовали поверхность.

Аху Акиви еще одно таинственное место национального парка Рапа-Нуи.

Это святилище древних жителей острова, построенное приблизительно 1500 году н.э. Каменные истуканы расположены на участке в глубине острова и их лики обращены к океану. Высота каждой из статуй превышает три с половиной метра и весит около 18 тонн.

Все семь моаи Аху-Акиви похожи по стилю и установлены с астрономической точностью. Их взгляды направлены к точке, где солнце стоит во время равноденствия.

Существует легенда, что эти семь моаи олицетворяют собой семь посланников полинезийского вождя Хоту Матуа. Они были направлены искать новую родину для него и его племени.

На восточном побережье острова Пасхи в заливе Хутуити находится самый большой ритуальный комплекс – Аху-Тонгарики.

Здесь на постаменте установлено 15 каменных истуканов разного вида и роста. Самый крупный из них «Патро» достигает 10-ти метров в высоту и весит 82 тонны.

На рассвете моаи Аху-Тонгарики особенно красивы и загадочны. Находясь здесь кажется, что мы вернулись на пятьсот лет назад в древнюю историю острова.

На западном побережье острова на окраине городка Ханга Роа находится Аху Тахай.

Здесь моаи различных форм и размеров располагаются на трех церемониальных платформах.

А рядом с Аху Тахай еще один величественный истукан Ханга Киое.

На севере острова в живописной бухте Анакена, за тенью пальмовой рощи, скрывается великолепный пляж с белоснежным песком. Именно сюда прибыли первые поселенцы под предводительством верховного вождя Хоту Матуа.

На краю пляжа стоят семь изящных каменных истуканов Аху-Нао-Нао.

На краю пляжа стоят семь изящных каменных истуканов Аху-Нао-Нао.

Тихая бухта, высокие пальмы, безмолвные статуи грозных моаи заставляют нас забыть о времени и невольно прикоснуться к трагической судьбе древних жителей острова.

Глядя на эти величественные памятники прошлого, трудно осознавать, что всего лишь 1600 лет назад этот пустынный остров предстал перед первыми поселенцами райским уголком с изобилием пищи, множеством строительных материалов и достаточным жизненным пространством.

Жители острова воздвигали моаи, надеясь на защиту воплощенных в камне духов, но к сожалению, именно эта монументальная программа и привела их землю к экологической катастрофе. А созданные ими каменные истуканы и сегодня продолжают возвышаться над островом, оставаясь невольными памятниками человеческому безрассудству.